Сборник - «Лимонка» в войну
Шепотко пришел со склада, глухо звякнув, свалил в углу вещмешки.
«Что там?» – «Консервы. Гороховая каша с курицей. По банке на рыло. Я ещё парочку спиздил, пока прапор за сигаретами ходил. – Шепотко вытащил из пакета два блока «Космоса» – это начальник штаба приказал выдать «для поднятия духа»…»
… В кабину запрыгнул здоровяк-сержант: «Товарищ лейтенант, вы – старший?» – «Да. Дорогу знаешь?» – «Не беспокойтесь – часто ездим».
По дороге выяснил – куда. Посёлок под Москвой, но соляры должно хватить. Ничего сверхъестественного – просто старый знакомый нашего «особиста», тоже фээсбэшник, попросил его помочь выкопать какую-то хрень на участке. Ну, а начальник Особого отдела попросил командира выделить людей, вот нашу роту с занятий и сняли. У знакомого были большие звёзды – нас не стали «липой» прикрывать, а так и отметили: выполнение хозработ по плану и по согласованию с ОО ФСБ. Кто ж будет вникать в работы по плану ФСБ? Гостайна.
Проезжая через посёлок, сержант тыкал в коттеджи и увлечённо перечислял фамилии хозяев – деятелей культуры, друзей знакомого его начальника. ПРИЕХАЛИ! Плохо освоенный участок, недостроенный дом. Народ, высыпав из кузовов и разминая затёкшие тела, с интересом разглядывал окружающие особняки.
Возле 99-й – хорошо одетый породистый мужчина. Сержант кинулся здороваться. Я подошёл, представился. «Сколько человек?» – «Сорок». (Я спрятал от комбата 12 человек и нарезал им задач по роте – должно же что-то и у нас делаться.) Мужчина нахмурился: «Маловато. Я же сказал – не меньше пятидесяти». – «Больных много». – «Бля! Не бережёте вы людей. Ладно, пошли, покажу, что делать». Зашли за дом. «Вот. От стены до стены – очистить от снега, прокопать канаву под трубу – газ проводим – ширина 50, глубина метр. Инструмент взяли?» – «Двадцать снеговых и двадцать штыковых…» «Бля! Военные – как всегда! Я ж говорил – ещё ломы. Хули с твоих снеговых… Тут долбить надо… У вас по расписанию какие занятия?» – «Тактика, инженерная…» «Во! – обрадовался он. – Так и скажешь. Мол, тема: оборона. Инженерное оборудование позиций. Траншеи, окопы… Бойцы курят? Я ещё говорил, чтоб сигарет им дали. Есть? Ну, давай распределяй народ, а я пока съезжу, ещё сигарет возьму».
Объявив солдатам, что им предстоит, максимально подчеркнул, что мне это тоже не нравится. Глухо ропща, солдаты принялись за работу.
Фээсбешник привёз два десятка пачек отсыревшей «Примы». Блин, у них что – такие выдают?
Бойцы нехотя копались, сержант бегал, покрикивал, потом успокоился, залез во вторую машину. Я сидел в первой и вспоминал учебник истории – мол, рабство себя не оправдало, рабы работали недобросовестно, и поэтому им стали давать свободу и землю в аренду. Хм, если перейдём на контракт, то что – генерал свой коттедж сдаст солдатам на время стройки в аренду?
Около пяти приехал хозяин, выразил недовольство. «Земля мёрзлая» – «Ладно. Позвоню. Завтра опять приедете…»
Сентябрь 1999-го. Нас быстренько собрали, одели в новое, укомплектовали всем и отправили «мочить».
… Равнинная Чечня. Десятый день «держим оборону» в поле. Тишина. Засохшие подсолнечники чуть выше колена. Изредка стреляют где-то за горизонтом (это Терский хребет), у Горагорска. Ожидая, что поедем туда, шалеем от жары и жажды… Вообще-то надо бы окапываться, но офицеры предпочитают отлёживаться в десанте, а солдаты, не имея представления, копают просто ямы, в которых спят по ночам…
Пыля, подкатил «ЗИЛ». Из кузова выпрыгнул ротный, за ним его радист, два «телохранителя». Отвёл меня в сторону – глаза по пять копеек: третий взвод менял позицию, передвигался на 500 метров вперёд и обнаружил на этом месте окопы. Обращённые в нашу сторону, вырытые по всем правилам и замаскированные траншеи, ходы сообщения, блиндажи… Потрясённый качеством окапывания, комбат приказал свозить по пять человек с каждого взвода – чтоб посмотрели и рассказали остальным.
На протяжении всей кампании наши постоянно сталкивались с проявлением инженерной мысли противника.
Январь 2000-го. Джохар, частный сектор, ул. Фестивальная. В течение нескольких часов взвод не может продвинуться хоть на несколько метров. Перекрёстный огонь (не частый, беспокоящий) держит на месте. Подъехал танк, начал работать вдоль улицы. Помогло не очень. Откуда-то по танку въебали – динамическая в клочья (грамотно били – меж катков). Противник отступил, опасаясь окружения… В двух домах заняли круговую оборону. Утром подошёл один солдат: «Товарищ лейтенант, пойдёмте, покажу».
Начинаясь во дворе, узкий и неглубокий ход-траншея подныривал под забор, шёл вдоль него и зигзагом выходил на середину дороги, к куче строительного хлама, оказавшегося при рассмотрении маскировкой окопа, в котором мог поместиться стрелок.
Сняв бронежилет, не переставая восхищаться, я протиснулся по ходу в «блиндаж» и огляделся. Ерунда, что тесно. Толково. Здесь лежали магазины, две бойницы на уровне полотна дороги держали стороны улицы под прицелом, наваленный мусор пуль не пропустит. Даже встав сверху, ни за что не догадаешься… Местные (оставшиеся) жители, в основном бабки, рассказали, что в этом квартале нашей роте противостояло десятка два подростков с пулемётами и мелкашками. Боевики (мужчины) ушли за несколько дней до наступления.
…Раз по осени командующий нашей группировкой собрал всех ротных – вроде инструкторско-методического занятия, как надо воевать. Показывали на 245-м МСП. Вернувшись, командир роты, ст. л-т Жигулёв с восторгом рассказывал, что показывали. Как надо атаковать, как держать оборону. Как звено вертолётов поднялось и разнесло какое-то село. Мы друг другу повторяли слова командующего, что «Чечня – это полигон» и «мирные жители – это те, кто моложе десяти и старше шестидесяти».
Вернувшиеся с Афгана с гордостью называют себя «афганцами», мы уже называем себя «чеченцами». Солдат принимает имя достойного противника, чтобы сравняться с ним, овладеть его хитростью, стать таким же безбашенным, готовым умереть за свою землю.
Я думаю, город Джохар заслужил право на это имя.
л-т Шерингер, февраль 2003
Сосед
Слева в ухе зашипело – комбат вышел на связь: «Всем – СТОЙ! Обозначить местоположение». Я выдохнул, свалил каску в снег, привалился к забору, вытащил ракетницу и стал ждать. Справа вверху вспыхнул зелёный огонёк и устремился вниз. Моя очередь – поднял левую руку вверх и правой дёрнул шнурок. Наушник ожил – «ХИМИК-20. Вижу. На месте». Слева вверху, по диагонали чуть сзади, расцвёл зелёный букет – вчера при раздаче сигналок тому взводнику достались одни многозвёздные. «ХИМИК-30. Двести метров вперёд». Зашибись, что не я! – сегодня прыжков от укрытия к укрытию больше уже не выдержу.
ТИШИНА. В голове мыслей нет, привалился на какой-то деревянный ящик, тупо гляжу на снег, броник невыносимо давит на плечи, надо собрать взвод… Где взвод? Чёртов частный сектор. Чёртова зима. Сапоги промокли, и ноги начинают замерзать, надо собрать взвод…
На соседней улице взревела БМП. В проломе в заборе показалось раскрасневшееся лицо старшего стрелка: «Командир! Тебя ротный зовёт».
«Занять круговую оборону. Вечером старшина привезёт обед. Составь БЧС… сколько у тебя осталось?» – «Не знаю. Пятнадцатую подбили – механ убежал». – «Как убежал? Куда?» – «Выскочил из люка. За плечо держится – как втопит в сторону тыла! Мы ему орали-орали. А он в шлемофоне, наверно, в шоке – не слышит…»
… Расставил БМП, распределил людей, поставил задачи. Через полчаса подошёл сержант – командир 2-го отделения. После доклада о выполненном неожиданно добавил: «Командир… там это… сосед объявился». – «Кто?!» – «Ну, соседний дом, там старик живёт. Мы у него воды спросили». – «Пошли, покажешь где».
Старик возился во дворе. «Здорово, отец! Воды нету?» Старик оперся на палку: «Совсем нет, второй день как стрельба началась, сам снег топлю. Раньше на перекрёсток ходили, – махнул рукой в сторону противника, – но сейчас опасно…» Рассказал, что живёт один, уезжать не хочет, соседей не осталось. В конце разговора старик попросил что-нибудь покушать.
На ужине было решено помочь соседу. С согласия взвода я отнёс две буханки, две банки икры, банку рыбных консервов – нас стало меньше, а привезли как на полный взвод.
На следующее утро приехал комбат. Выслушал мой доклад, прошёл просмотрел, отдал распоряжения и, залезая на БМ, неожиданно спросил: «Кто это у тебя в соседнем дворе копошится?» – «Да старик какой-то. Чечен». – «Ну и на хрена он тебе под боком нужен? Шлёпни его, и дело с концом». – «Как?» – «Молча. Отправь любого сержанта».
Вернувшись в комнату, вызвал замкомвзвода: «Иваныч, комбат сказал старика ликвидировать». – «Понятно».
Через полчаса замкомвзвода вернулся, сел рядом, протянул руки к печке: «Всё, готово. Захожу во двор, а он навстречу – ну я его в упор…» Помолчали. «А сосед-то молодой: сорока пяти ещё нет». Он полез за пазуху и вытащил свежепробитый паспорт и несколько вечнозелёных бумажек. «У старика в карманах нашёл. Хм, надо бы сходить, посмотреть, что там в доме есть». Вчетвером (сколько сидело у печки) пошли через дворы к дому.
